Семь успешных женщин / персона

Автор: Алла Ладан
Фотограф: Борис Метцгер, Наталья Полищук, из семейного архива Н. М. Геновой

Она редко готовится к своим лекциям письменно, предпочитает читать их с ходу, без особой подготовки – сказывается многолетний опыт выступлений перед различными аудиториями. Потому всякий раз лекция на одну и ту же тему звучит по-разному, оригинально и неповторимо – в ее своеобразном, «геновском» исполнении. Впрочем, в этом исполнении ей приходилось и приходится делать многое. А еще она устает от официально-делового стиля казенных бумаг и научного языка собственной монографии. В такие минуты достает с книжной полки томик произведений Тургенева и впитывает каждое его слово, наслаждаясь изяществом и красотой классической прозы.

«Я родилась в Сибири»
Сегодня Нина Михайловна Генова – декан факультета культуры и искусств Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского, профессор, кандидат философских наук, член-корреспондент Российской академии менеджмента в культуре и образовании, заслуженный работник культуры РФ, заслуженный деятель культуры Омской области. У нее есть все: блестящая карьера, о которой можно только мечтать, богатейший опыт работы на руководящих постах, известность в широких кругах омской и российской интеллигенции, прекрасная семья – умные, одаренные дети и талантливые внуки. Человек, который сделал себя сам и которого сделала эпоха. Женщина, чье имя и жизненный путь поистине можно считать легендой и достоянием Омской области. Руководитель-профессионал, внесший огромный вклад в омскую культуру.
Впрочем, о таком жизненном пути она, вчерашняя школьница из районного поселка Молчаново, приехавшая поступать в Томский государственный университет в 1960 году с узелком в руках, золотой медалью и недавно полученным паспортом, даже думать не могла. Напротив, видела себя, как и многие ее сверстники, ученым. И не просто ученым, а ученым-физиком. Большое влияние на молодежь 60-х оказал тогда фильм «Девять дней одного года». Поэтому Нина и выбрала самый не «женский» факультет – радиофизический.
Это было время романтиков-шестидесятников, жадно стремящихся учиться, совершенствоваться, применять полученные знания на практике для созидания светлого будущего. Бурлящая студенческая жизнь (а молодежь не только активно грызла гранит науки, но и занималась спортом, театральным творчеством, музыкой) оказалась той стихией, в которую с головой окунулась юная сибирячка. Лидерские качества Нины Козловой (девичья фамилия Н. М. Геновой) не остались незамеченными – ее выдвинули заместителем секретаря комитета комсомола вуза. Работая на этой должности, она явилась инициатором создания собственной эмблемы факультета, стояла у истоков образования знаменитой капеллы ТомГУ, организовывала работу секций ДОСААФ и даже гастролировала по городам и весям Сибири с университетским театром, играя на сцене Марию Стюарт. По окончании университета почти со всем своим курсом попала по распределению в только что открывшийся Томский НИИ полупроводниковых приборов и с головой окунулась в научную деятельность. Впереди маячили диссертация и карьера ученого-физика. Однако этим планам не суждено было сбыться. Как признается сама Нина Михайловна, она никогда не стремилась занимать в своей жизни высокие посты. Они сами ее находили. И когда ее выдвинули на должность секретаря Кировского райкома комсомола таким образом, что отказаться было нельзя (проголосовал пленум райкома), она неделю проплакала с подругами по лаборатории НИИ, окончательно ставя крест на любимой физике.
Ее партийная карьера развивалась, напротив, стремительно. Сначала был Томский горком комсомола, в 1970 году она инструктор отдела пропаганды Томского горкома КПСС, в 1972-го – заведующая отделом пропаганды того же горкома. А в 1975 году приехала в Омск.
На вопрос, кем она себя ощущает, Нина Михайловна отвечает: «Сибирячкой». И в самом деле, родилась в Красноярске, училась в Томске и Новосибирске, большую часть жизни проработала в Омске. Впрочем, в нашем городе оказалась случайно.
В Омск попала из-за мужа
Чтобы мужу Нины Михайловны, работнику облвоенкомата Василию Григорьевичу Генову, присвоили очередное воинское звание, необходимо было переезжать в другой город с военкоматом более высокой категории. На семейном совете решили: если надо, значит, надо. Министру обороны СССР военным комиссаром было направлено соответствующее представление. Приказ пришел быстро: перевести в Омск с назначением в областной военкомат, присвоить очередное воинское звание. Супруг уже приступил к работе на новом месте, и Нина Михайловна написала заявление об освобождении ее с занимаемой должности по семейным обстоятельствам, нисколько не подозревая, что оно в высших партийных кругах Томска вызовет эффект разорвавшейся бомбы. «Как перевели мужа в Омск? Почему перевели?! Мы не могли не знать, что его перевели!» – негодовал первый секретарь горкома Юрий Литвинцев. Когда новость о том, что Генова уезжает в Омск, дошла до первого секретаря обкома партии Егора Лигачева, досталось всем. Смириться с потерей молодого, перспективного, талантливого, а главное - доморощенного партийного работника никто не мог. Особенно же не могли понять – почему человек не обратился за помощью со своей проблемой? «Один звонок в Министерство обороны – и вопрос был бы решен!» – говорили ей. Но дело было сделано, да и не разрушать же в конце концов семью. Разгневанные и обиженные томские партийцы, конечно, удовлетворили просьбу своей «сбегающей» в Омск коллеги, но характеристику, без которой на работу было в то время не устроиться, не выдали. И уже смирившись с мыслью о том, что и с партийной карьерой придется расстаться, Нина Михайловна, собрав чемоданы, приехала в Омск.
Приезжая В Омске у Геновых никого не было - ни родных, ни знакомых. Жили в одноэтажной гостинице, на месте которой сейчас стоит 119-я гимназия. Отпуск закончился, и нужно было искать работу. Тут-то Нина Михайловна и вспомнила о своем дипломе инженера-физика и, внимательно изучив газетные объявления, отправилась трудоустраиваться на завод им. Баранова. Но здесь, как и на других предприятиях Омска, куда она обращалась, ее ждала неудача. Запись в трудовой «заведующая отделом пропаганды горкома КПСС» ввергала кадровиков в легкий шок, а отсутствие характеристики вызывало подозрение – все ли тут в порядке? В итоге растерянные работники отделов кадров предлагали ей зайти чуть позже. Такие безрезультатные поиски работы могли продолжаться долго, пока однажды звонком из Омского обкома КПСС ее не вызвали на собеседование и не предложили место инструктора горкома партии. Очевидно, томские коммунисты сменили гнев на милость и решили сообщить омским коллегам о своем переехавшем товарище, которому в сердцах не выдали столь необходимую характеристику.
Инструктор – это не заведующая отделом пропаганды, но даже этой работе Генова была несказанно рада. Судьба опять ей широко улыбнулась и направила по все той же карьерной лестнице, но уже в другом городе. Однако далеко не все в этом городе были рады появлению нового партийного лица, да еще приезжего. Особенно это проявилось через два года, когда с благословения первого секретаря обкома КПСС Сергея Иосифовича Манякина Нину Михайловну выдвинули на должность секретаря горкома партии по идеологии. Из вольнодумного, прогрессивного, демократичного по тем временам Томска Генова попала в город, где на престижных партийных постах люди работали по многу лет, держались за них и ревностно относились к новичкам. «А кто это такая? Откуда она взялась?» – раздавались за ее спиной недовольные женские голоса. На городской отчетно-выборной конференции, состоявшейся в декабре 1978 года по выборам нового состава горкома, из 360 делегатов тайным голосованием «против» Нины Геновой было подано 12 голосов (!) – неслыханная по тем временам цифра! Но заострять внимание на этом избранный секретарь горкома не стала. Впереди была серьезная идеологическая работа, которой охватывалось все: промышленные предприятия, учреждения образования, здравоохранения, культуры, спорта, СМИ. Везде доводилось бывать самой, писать доклады, выстраивать работу с коллегами в райкомах, с прессой, учеными и т. д.
Восьмидесятые годы прошлого века – период, когда в Омске началось строительство новых и реставрация старых объектов соцкультбыта. Возводились Омский государственный музыкальный театр, Торговый центр, новые здания областного краеведческого музея и библиотеки им. Пушкина, закладывалась зона отдыха на Зеленом острове, началась первая серьезная реставрация Свято-Никольского казачьего собора. Нина Михайловна в силу своей должности являлась заместителем начальника штабов по строительству этих объектов. Причем возводились они методом народной стройки, денег особо не выделялось. Геновой приходилось курировать ход строительства, его продвижение и сроки, вплотную работать с директорами заводов, управляющими строительных трестов. Создание труппы Омского государственного музыкального театра, решение бытовых и квартирного вопросов артистов тоже входило в обязанности секретаря горкома по идеологии, которые исполнялись ею качественно и эффективно. Вообще, где бы ни трудилась Нина Генова, к любой своей работе она относилась ответственно и неформально, прекрасно понимая и осознавая каждое свое действие и всегда будучи уверенной в собственных возможностях. Взгляд приезжего, не обремененного грузом омских знакомств и связей человека помогал ей правильно сориентироваться в приоритетах региональной партийной политики. А приоритеты были не на стороне культуры. Иностранным и иногородним гостям в промышленном советском Омске практически нечего было показать из достопримечательностей, кроме Иртышской набережной, Драмтеатра и площадки на нефтезаводе, откуда открывалась панорама завода и города. Омский музей изобразительных искусств даже после переезда из его здания краеведческого музея теснился в старом генерал-губернаторском доме. Все экспозиционные материалы на высвободившихся площадях не размещались. Нужно было новое здание.
Оно появилось у музея только к апрелю 1996 года. Но речь о передаче здания под музей гремевшего в то время и находившегося в «любимчиках» у партаппарата Омского автодорожного института Генова завела еще в 1983 году. Ознакомившись с богатейшими фондами музея, воодушевившись желанием работников культуры расширить музейные площади, она уже видела в старом корпусе СибАДИ анфиладу комнат, выставочные залы, размещенные в них экспозиции, чем не преминула поделиться с журналистами телевидения. На следующий день ее пригласили на бюро обкома КПСС. Вдохновленная новой идеей, Нина Михайловна думала, что ее непременно похвалят за такое неординарное и своевременное решение вопроса.
– Ну что, передачу-то вчера смотрели? – растягивая слова, обратился к присутствующим Манякин своим негромким голосом. В кабинете повисла звенящая тишина, не предвещавшая ничего хорошего. – Анфиладу там Генова увидела!
И далее Сергей Иосифович высказал все, что думал об этой затее и ее авторе.
Возможно, это была ошибка Нины Геновой – не согласовав все детали вопроса с разными сторонами, в том числе с руководством вуза, выносить в эфир подобное решение (слово секретаря горкома тогда имело большой вес). Однако, как показала жизнь, здание спустя годы музеем было приобретено, и занималась его передачей, реконструкцией, обустройством не кто иной, как Нина Михайловна, но уже в должности председателя комитета по культуре и искусству администрации Омской области, в которой она проработала 13 лет, с 1985 по 1998 годы. Идея присвоить музею имя Михаила Врубеля также принадлежит ей.
Все остается людям
Она обладает удивительным качеством – умением совместить в сознании события и факты, не совместимые в реальном времени. Отсюда ее видение ситуации на несколько шагов вперед, опережение времени на добрый десяток лет, дальновидность и нестандартный подход к делу.
Так, в 1986 году, еще до приезда на омскую землю владыки Феодосия, Нина Генова, посетив Тару, принимает решение перевести размещающийся в помещении Спасской церкви краеведческий музей в другое здание. При ее поддержке еще при действующих Советах в Омске проходит первый фестиваль духовной музыки в ДК им. Козицкого, организовывается первая православная выставка «Неугасимая лампада», в недрах ее комитета рождается соглашение с Омско-Тарской епархией об эксплуатации здания Свято-Никольского казачьего собора, в котором размещался тогда органный зал, на паритетных началах. И это она делала не потому, что была истово верующей (таковой не считает себя и сейчас), а потому, что интуитивно понимала – грядут иные времена и серьезные перемены в обществе, которые будут предъявлять новые требования к все той же власти.
Середина и конец 90-х явились сложным периодом как для омской культуры, так и для Нины Михайловны: бесконечный процесс реформирования экономики, многомесячная задолженность по зарплате, митинги и пикеты работников бюджетной сферы и, как следствие, обострение политической борьбы. Самой зримой и легко уязвимой мишенью в то время была культура. В прессе появляются статьи, огульно критикующие деятельность областного комитета по культуре и искусству и его председателя. Генова не обращает на них внимания, а продолжает работать – нужно многое успеть сделать. В частности, провести фестиваль, посвященный 90-летию со дня рождения Дмитрия Шостаковича. От участия в фестивале, объявив забастовку, отказывается Омский симфонический оркестр, и это тогда, когда об организации мероприятия заявлено на всю страну (!). На помощь приходит оркестр Омского музыкального театра, который разучил партитуру произведений великого композитора в считанные дни. В итоге – полные залы и оглушительный успех! «Фестиваль «Д. Д. Шостакович и мировая музыкальная культура», о несвоевременности которого так много говорила творческая интеллигенция и здоровое хозяйственное мышление, все-таки состоялся» – как-то уж очень мрачно писала в марте 1997 года газета «Время». Далее шло: «Проявив солидарность с коллегами, от участия в «высоком патриотическом действе» отказался коллектив Омского симфонического оркестра. Музыканты доказали, что истинное искусство действительно вечно и не разменивается на дешевые подачки и настоятельные «уговоры» властей предержащих». Как же глубоко ошибался автор этих строк, из «здорового хозяйственного мышления» которого, очевидно, напрочь выветрился тот факт, что Шостакович звучал даже в осажденном фашистами голодном Ленинграде! А то, что истинное искусство вечно, непреходяще, не зависит от политических страстей и палитры времени, еще раз доказала Нина Михайловна с работниками своего комитета.
Именно в тот нестабильный период Генова явилась инициатором создания проектов, которые успешно работают и сейчас. Это многофункциональный проект «Душа России», фестиваль национальных культур «Единение», международная конференция «Русский вопрос. История и современность» и другие. По ее инициативе были образованы Сибирский филиал НИИ культуры, Сибирский культурный центр, Омский Дом дружбы, «Пятый театр», Музей Кондратия Белова, «Либеров-центр», библиотеки в Полтавке, Оконешниково, Кормиловке, Дом культуры и музей в Муромцево, Большереченский зоопарк! И это далеко не полный перечень плодов ее идей и замыслов. Она безмерно благодарна губернатору Омской области Леониду Полежаеву за постоянную поддержку и понимание всех ее инициатив. Ни один ее проект, ни один замысел никогда не был им отвергнут.
Многие тогда не понимали, зачем Генова это делает, некоторые усматривали в ее деятельности поиски личной выгоды. А она просто работала так, как привыкла работать долгие годы, понимая, что времена нестабильности пройдут, а все хорошее, что в них будет заложено и построено, останется людям.

«И дышит звездами душа…»
Преподаватели ОмГУ на прошлогоднем юбилее Нины Михайловны остроумно экспериментировали с ее фамилией. Генова – значит гениальность и множество исключительных, редкостных «генов» – талантов: «ген» руководителя, «ген» неординарности, «ген» обаяния, «ген» предвидения и т. п. Может быть, в наличии этих «генов»-талантов и заключается секрет успеха Нины Геновой?
– Да нет никакого секрета, – откровенно признается она. – Мне просто нужно жить постоянно с какой-то целевой установкой малого или большого дела. Нужно движение, и не обязательно по проторенной светлой дороге, а по дороге с препятствиями, которые необходимо преодолевать.
Она не любит впустую тратить время. Даже в выходные редко бывает не занятой чем-либо. Ей постоянно нужно ставить перед собой определенные цели и задачи и решать их. Даже если они трудновыполнимы. Впрочем, Генову не пугали трудности, которыми жизнь ее наградила сполна и которые она встречала открыто, легко справлялась с ними, не боясь рисковать и экспериментировать. Как когда-то еще совсем маленькой девочкой не боялась в далеком военном детстве вопреки запрету взрослых одна ходить на горную речку Ману и «плавать»: ноги оставлять на песке, а руками барахтаться в воде – и страшно, и здорово!
Были люди, которые поступали с ней неблаговидно и откровенно предавали ее, а затем спустя годы приходили и просили прощения. Как она к ним относилась? Как к заблудшим, видимо, многое не понимавшим тогда своим коллегам. Но разве можно простить предательство?
– Мне кажется, что в предавшем тебя человеке могут быть сконцентрированы все пороки, – говорит Нина Михайловна.
Этот порок, самый неприглядный, свойственный человеческой натуре, она не приемлет. Как не приемлет подлость и интриганство, хитрости и уловки. Может быть, потому, что сама не способна на это. Будучи в разные годы руководителем высокого ранга, Нина Генова оставалась человеком открытым и честным, лишенным корыстных целей и каких-либо амбиций. Она сохранила и пронесла через всю свою жизнь человечность и демократизм и так и не избавилась от двух, по ее мнению, недостатков – излишней доверчивости и сострадания к обижаемым. Всегда верила людям, особенно профессионалам в своей сфере, и помогала тем, от кого отворачивались все. Правда, за это чаще получала не розы, а «шипы» в виде очередного набивания «шишек» и растущей армии недоброжелателей. Впрочем, разве путь человека неординарного и талантливого усыпан исключительно цветами? Но Нина Михайловна – оптимист по натуре. У нее есть еще один уникальный «ген» – счастливого материнства. Ее дети – ее счастье. Сын Игорь имеет два высших образования, живет в Москве, работает в одном из министерств. Дочь Елена, выпускница МГИМО, недавно «наградила» Нину Михайловну четвертым внуком – Федором. Три внучки, даже включая пятилетнее дарование Катерину, – учатся. Старшая Оля – в двух вузах, Аня – в московской школе, Катя – в прогимназии. Это стремление к учению, к «всеядности» у них – от бабушки.
Многие нынешние коллеги, а также подчиненные и соратники Нины Геновой, работавшие с ней в разных структурах, считают ее образцом настоящего руководителя, сохранившего в себе самые лучшие качества представителя власти ушедшей эпохи.
Можно по-разному относиться к партийной элите советского времени. Но бесспорно одно – случайных людей на руководящих постах в то время практически не было. Руководство страной доверялось профессионалам, прошедшим жесткий отбор по различным критериям и великолепную управленческую школу, гармонично сочетавшим в себе массу достоинств. Яркий пример тому – Нина Михайловна Генова. Она может быть открытой и откровенной, демократичной и доверчивой, вполне понятной и правильно понятой. Но все равно при этом останется загадкой. И это тоже ее талант, один из многих и удивительных.