мастер / за кадром

Ольга ВАСИЛЕНКО

Михаил Пахотин: сказание о земле Сибирской

На заре туманной юности известный омский фотограф Михаил Пахотин мечтал жить в Испании. Причем не где-нибудь, а в Барселоне. А еще мечтал Миша, потомок уральских и сибирских казаков, что будут у него когда-нибудь жена-испанка и дети-испанцы. Вот такая «Гренада, Гренада, Гренада моя»…

В Испанию в молодые годы Пахотин так и не попал – работал на секретном предприятии, был «невыездным». А сейчас его за границу особо и не тянет. Куда больше интересует родная Сибирь, на изучение которой не хватит всей жизни. Зато в Барселоне живет его старшая дочь Надежда. Мечты сбываются!     

Про каталонского зятя и Яруту Вилюйскую

Надо сказать, дети у Пахотина хотя и не испанцы, но какой-то особой породы. Похоже, сказывается личный пример фотомастера, которому вечно не сидится дома. Старший сын Анатолий работает монтажником в НПО «Мостовик», который строит объекты по всей стране. Дочь Маша после окончания пединститута по личной инициативе уехала на север Томской области, преподавать математику, физику и информатику в обычной сельской школе. Сын Петр, студент худграфа, недавно вернулся из Новосибирска с десятого фестиваля снежной скульптуры, где работа омской команды была признана лучшей.

В общем, как ни крути, а от темы путешествий в разговоре с Пахотиным, с творчеством которого я знакома не первый год, никуда не деться.

– Михаил, вы по натуре «очарованный странник», таежный скиталец. Откуда такая тяга к природе?    

– Мне там намного лучше, там всё гораздо понятней, чем в больших городах. И люди по-другому открываются. В этом смысле очень характерный эпизод связан с островом Итуруп, что на Курилах. Делая там несколько лет назад снимки вулкана Баранского, я совершенно случайно повстречал двух таких же путешественников. Когда после головокружительного спуска ночью с вершины вулкана к нижнему гуморальному полю мы искупались в горячем источнике, выяснилось, что все трое – фотографы. Кто еще мог забраться в такую глушь? Одного из них, питерского фотохудожника Саши Корнилова, уже нет в живых. С фоторепортером Анатолием Самолюком, жителем острова Итуруп, геологом по профессии, мы периодически встречаемся.

Жизнь дарит удивительные встречи. В 2004 году у нас была экспедиция на Северную Сосьву, это река в предгорьях приполярного Урала. Организовал ее близкий мне по духу фотограф Леонид Федорович Сташкевич, директор природного парка «Кондинские озера». И вдруг выясняется под разговоры у костра, что они с тем самым Анатолием Самолюком давнишние и крепкие друзья. Мир тесен.

– Судя по фотографиям, вы объездили едва ли не пол-России и значительную часть Сибири, в том числе весь север Омской области…

– На самом деле есть множество мест, где мне хотелось бы побывать. Что касается Омской области, то в Тарском и Тевризском районах я бывал не раз, очень люблю эти места. В одиночку и с другом Сашей Лелякиным побывал на речках под названиями Шиш, Туй, Уй.

В августе 2008 года приезжали в отпуск из Барселоны моя дочь Надежда с зятем-каталонцем, хотели посмотреть Сибирь. Купили для них еще одну лодку, взяли с собой щенка-лайку – и в путь. Добрались до Тарского района и где-то возле Щелкановки начали спуск по реке Уй. Пока добрались до Знаменского, посмотрели настоящую Сибирь. Места там очень красивые, первозданная природа. Несколько раз наблюдали очень крупных бобров. Сидит такой зверь на берегу и на тебя – ноль внимания. Эмоций было через край. Муж дочери, каталонец, конечно, сначала устал очень. А теперь звонит и говорит, что хочет приехать еще и зимой. Мол, на лыжах пойдем!

– Как вы с ним общались?

– Сначала Надя много переводила с испанского на русский, потом пытались с ним говорить по-английски, и ничего не получалось. Причем стоило нам только выпить немного пива, мы почему-то начинали друг друга понимать, даже сложные технические термины.

– В «Особенностях национальной охоты» так общались егерь Кузьмич и «горячий финский парень»…  

– Я бы не хотел никаких параллелей с этим фильмом, но у нас было действительно очень похоже. Потому что мои знания английского никуда не годны.

– А лайка откуда взялась? У вас же был любимец Рад, немецкая овчарка…   

– Когда Рад умер, мы с женой решили больше не заводить собаку. И в итоге у нас появилась Яра, восточносибирская лайка. Полное имя – Ярута Якутовна Вилюйская. Мне так нравится слушать легенды о том, как у меня появилась эта собака. На самом деле этот щенок, маленькая собачка, сама меня выбрала. Я даже не подозревал, что это лайка. Повстречал ее на Вилюе, куда приехал фотографировать мост. Она меня увидела и сразу стала ходить за мной, как привязанная. Монтажники по этому поводу даже шутили. Говорили друг другу: «Вон фотограф идет, смотри, что сейчас будет!» И откуда-то выползал этот комочек, телепался ко мне через завалы. Я и прогонял щенка, и даже шлепал, чтобы он за мной не бегал. А потом уже перестал шлепать, потому что она в сумку ко мне залазила. Пошел на сопку фотографировать панораму моста, и она за мной. Для двухмесячного щенка гулять четыре часа – это очень много. Когда псинка вернулась домой, то просто рухнула на землю и уснула. Ну как такую собаку не взять? Сначала думал, что это дворняжка. Но Яра собака не простая, разумная очень. Скоро ей будет два года. Настоящая охотничья лайка: сама себе добывает пропитание в лесу, хозяина охраняет… Не знаю, как с охотой, но что собака «фотографическая», уж это точно.

Что он делал на дне Волги  

– Сибирь для вас – главный источник вдохновения?

– Для меня было важно решить, как реализовать свою любовь к этому месту – к Сибири, во что ее воплотить. Моя тема – тема выставки «Воды Ледовитого океана» – не закрыта, а только обозначена. Снято на самом деле очень немного. Хочется же создавать не просто фотодокумент, который войдет в какую-нибудь энциклопедию, интернетовскую Википедию, клипарт или просто станет еще одним информационным снимком. Очень много фотографий, которые на самом деле получаются, как сканирование действительности. Как от этого уйти? Как в частичке ручейка либо в маленьком этюде показать красоту людей, которые в этом месте живут? Когда такую сверхзадачу удается решить, вот тогда ты действительно привез из очередной поездки золотник. Хочется добывать в Сибири именно такие фотографии.

– Коренным сибирякам в этом плане легче или сложнее?

– Мы считаем себя сибиряками и думаем, что  Сибирь – это все наше, родное, знакомое. При этом мы даже не представляем себе масштабов территории. Дожив до пятидесяти лет, я только начинаю  осознавать сибирские масштабы. Повесил дома большую карту, и только тогда меня резануло, что Якутия – настолько огромная территория! Это самый большой регион вообще в России, размером едва ли не больше Европы. Я там был только в поселке Чернышевский, фотографировал мост через Вилюй. Был там два раза, привез два интересных фоторепортажа и замечательную собаку.

Мы даже не осознаем, что такое Сибирь и где мы живем. И как это можно осознать, тоже ведь непонятно. Россияне не представляют размеров страны, в которой живут. Ну ладно, москвичи или сочинцы, но и сами сибиряки над этим не задумываются. Когда целый час летишь на самолете над Байкалом, а  озеру конца и края не видно, начинаешь осознавать сибирский масштаб. Для сравнения: от Омска до Москвы лететь три часа, а до Владивостока – семь-восемь, до Петропавловска-Камчатского и вовсе все десять. Какие необъятные просторы! Мы считаем, что живем в глубине Сибири, а на самом деле Омск – практически ее форпост, от нас до Урала не такое уж большое расстояние.  

– Михаил, вы часто делаете снимки архитектурных сооружений,  промышленных объектов. Техническое образование при этом помогает?

– Оно здорово пригождается, конечно. Хотя для того чтобы на плоскости получить изображение, наверное, не надо знать сопромат – оно и так будет на плоскости и никуда не денется. Но на самом деле, когда какой-то напряженный элемент конструкции помещают в «золотое сечение», тогда человек, который даже и не знает сопромата, видит снимок по-другому. У него эта конструкция начинает звенеть, он психологически чувствует ее напряженность.

– В своем триптихе «Ровно в  35 часов каждого дня» вы использовали многократное экспонирование (наложение нескольких изображений на один кадр). Сейчас используете этот прием?

– Приходится много чего использовать. Иногда что-то снимаю для себя и оттачиваю при этом какой-то технический прием. Создавая «Ровно в 35 часов каждого дня», я ставил перед собой определенную цель. Там же помимо переноски камеры очень важно было представить, каким будет свет в кадре. Мне пришлось его выстраивать самому, бегать в кадре прямо со вспышкой и освещать нужные мне участки, причем двигаться быстро, чтобы не зафиксироваться на пленке. А потом в работе это пригождается.

Как-то раз мне пришлось снимать в спиральной камере гидрозатвор секции Волжской ГЭС, изготовленный, кстати, омичами. Спустились мы в эту камеру с главным инженером завода по ремонту. Когда подошли к запорной части с фонариком, выяснилось, что кроме фонарика у нас и нет ничего, чтобы осветить стену. А это конструкция шириной 12-15 метров и высотой 25 метров. И мне надо сфотографировать это все в полной темноте и страшной сырости. Причем если снимать со вспышкой от камеры, то фотографируешь просто водяной столб, стену белых капель. В конце концов, главный инженер согласился быть моим помощником, а я лазал по этой стене и вспышкой освещал ее фрагменты. В итоге на фотографии получилась ровно освещенная конструкция, со всеми тенями, полутонами, рефлексами, объемами. Такое ощущение, что это специально поставленный свет. Когда привез фотографии, было даже обидно слышать отзывы: ну, с этим, конечно, можно было легко справиться, там же столько света! Никому и в голову не пришло, что там мгла кромешная, это же дно Волги, где света не бывает никогда.

Улица фотографов, дом номер тринадцать…

– Чем вам запомнился прошедший 2009-й год?        

– Это был очень интересный год, очень полезный. Я полгода из-за кризиса не был обеспечен работой. Только самые верные заказчики придумывали мне задания, чтобы как-то поддержать. У меня освободилось большое количество времени, чтобы заняться выставками. Мы с друзьями наконец смогли собраться и организовать  выставку «Улица фотографов. Продолжение следует. 2009». В этот раз при поддержке Сергея Мальгавко мы ее отвезли сначала в Тару. Потом она была представлена в Омском техническом университете. После этого у меня наконец-то состоялась персональная выставка «Воды Ледовитого океана». Это итог моей тринадцатилетних поездок, в ходе которых я фотографировал реки и речушки, несущие свои воды в Ледовитый океан. Для меня это такая экологически-философская тема. Получилась интересная выставка, куда вошло около шестидесяти фотографий, и я очень рад, что она состоялась.

А потом была выставка «Мосты», идейным отцом которой стал Сергей Сокрута. Помимо моих снимков были представлены работы самого Сокруты, Александра Лелякина, Вячеслава Андреева. За эту выставку мне тоже не  стыдно. Получилось, что за довольно короткий период у нас появилась возможность выдать «на гора» то, что было наработано к этому времени. Тогда я понял, насколько закрутился за это время в работе. Когда я езжу в командировки и снимаю на заказ, у меня совершенно не хватает времени и сил на то, чтобы снимать что-то параллельно, для себя. Чтобы создавать свои авторские работы, мне нужно ехать по своему личному маршруту, потом еще пожить на новом месте дней пять, а то и больше, чтобы наконец что-то «включилось» внутри. Передышка в работе позволила посвятить себя творческой фотографии на личную тему. Хотя я не считаю нетворческой фотографией то, что снимаю на заказ. Это для меня тоже творчество, просто оно на заданную тему, скажем так.

– Известно, что вы уже лет пять делаете снимки для серии «Дома номер 13». Как родилась эта идея?

– Я родился в Свердловске в квартире номер 13, рос в Омске в доме номер 13. Хорошо отношусь к этому числу, хотя оно и считается «чертовой дюжиной». Это рабочая тема, я не тороплюсь с ней. Конечно, можно пройти по городу, снять достаточно тринадцатых домов, сделать выставку и говорить, что она концептуальная. Но это будет уже не то.  

– Многие фотографы стремятся делать портреты звезд. А на ваших снимках видишь и людей известных, и простых смертных – строителей, жителей села… Это принципиальная установка?

– Портреты – тема, которая всегда со мной. Сразу же после возвращения в Омск из Казахстана, где я одно время жил, решил для себя: моя следующая выставка будет называться «Доска почета Михаила Пахотина». Там будут и рок-звезды, такие как Гребенщиков и Бутусов, и известные спортсмены, и архитекторы, и мои друзья.  

В последние годы я часто делал снимки крупных строительных объектов, мостов. Мои фотографии строящегося в Тарском районе моста через Иртыш вошли в книгу «Самсоновский мост. Между востоком и западом». Мне очень нравятся строители, это особенные люди. Рабочие, монтажники, прорабы, которые работают на строительстве мостов – очень красивые люди, и мне интересно снимать их портреты. Они создают вечные ценности, ведь мосты очень долго служат человечеству.

В советские времена передовиков производства должны были снимать все фотографы, была такая «обязаловка». Сейчас никто этим не занимается, а если и занимается, то единицы. Это тоже  неправильный подход. Потому что лет через пятьдесят или сто вряд ли кто-нибудь будет помнить нынешних «героев дня», всевозможных звезд и олигархов. След на земле оставят совсем другие люди, которые сегодня строят мосты, прокладывают дороги, создают духовные ценности.

И я понимаю, что тоже как-то участвую в этом созидательном процессе, помогаю людям будущего. Если благодаря моим снимкам они смогут увидеть лица настоящих героев времени, значит, я жил и работал не зря.            

ДОСЬЕ

Дата и место рождения: 3 августа 1959 года, г. Свердловск (Екатеринбург)

Знак зодиака: Лев

Образование: Омский авиационный техникум

Семья: дочери Надежда и Мария, сыновья Анатолий и Петр, внук Ярослав; жена Елена  

Увлечения: путешествия, книги, кино

Литературные пристрастия: М. Пришвин, Кен Кизи, письма Ван Гога, историческая, мемуарная литература    

Любимые животные: собака, кошка

Любимые фильмы: «Мертвец» и «Пределы контроля» Д. Джармуша, «Облако-рай» и «Коля-перекати поле» Н. Досталя, «Нога» Н. Тягунова, «4» И. Хржановского, «Возвращение» А. Звягинцева, «Палата № 6» К. Шахназарова, «Время жатвы» и документальные фильмы М. Разбежкиной, мультсериал «Гора самоцветов»

Любимые фотографы: А. Картье-Брессон, Ф. Лантинг, А. Лейбовиц, Р. Аведон, Я. Саудек, А. Шахабалов, Е. Ниязов, В. Шевырногов, С. Мальгавко и многие другие

Музыкальные пристрастия: этнические группы, «ДДТ», «Калинов мост»

Любимый вид отдыха: общение с природой

Любимые уголки России: северные реки, тайга